Утром я с 9 часов занимаю свой пост у отделения полиции. К 10 приезжает Бин, чтобы скрасить ожидание. Мы сидим и болтаем о Камбодже.
Неожиданно ему звонят из охранной конторы и предлагают встретиться в прокате.
В 10:30 мы уже у Тони. В 11:00 приезжает человек из конторы. Тони ему показывает чеки и после недолгих разговоров они пишут расписку в получении денег. Охранник отсчитывает купюры (не знаю, сколько он в итоге заплатил, да это уже и не так важно). Жена Тони (сам он в последнее время отстранился от этой истории) выносит мне паспорт. Вон он, мой родной, красненький, наконец-то снова у меня в руках. Как я по нему соскучился, даже не представлял, что могу скучать по этой бумажке, к которой прежде относился холодно, как к вынужденной формальности.
Волну восторга, накрывшую меня, прерывает охранник, он задает больной вопрос: а где ключи от байка, почему я их не возвращаю? Он, видимо, не в курсе, что я сам отдал их по глупости и/или доверчивости, и эта информация, хотя и паспорт уже у меня в руках, может сейчас как-то осложнить положение. Меня выручает камбоджийская жена Тони, начав извиняться, что так вышло, что им пришлось удерживать мой паспорт в заложниках. Я хватаюсь за эту соломинку: делаю вид, что забыл про вопрос охранника и переключаюсь на общение с женщиной, отвечая, что я всё понимаю, и уводя разговор в сторону «как сложно жить в Камбодже». Для нее это оказывается больной темой: Тони решил переехать из Лондона в Камбоджу и ей пришлось подчиниться. Охранник, поняв, что ответа на свой вопрос он не дождется и не решаясь нас прерывать, молча сел на свой байк и уехал.
Выйдя из проката, я на радостях крепко обнял Бина и поблагодарил его за помощь. В этот момент мне позвонил начальник полиции, интересуясь тем, как мои дела. Я сообщил, что паспорт у меня в руках и поблагодарил за помощь. Не знаю, является ли завершение истории результатом его новых усилий или все произошло само собой, но главное, что все закончилось.
Бин советует заехать в отделение и поблагодарить начальника лично, засвидетельствовать почтение, а заодно дать еще немного. Что случилось, ярый идеалист Бин советует мне дать взятку? Видимо, это история несколько изменила и его взгляды. Сам он в очередной раз повторяет мне, что помогает бесплатно, потому что я его друг. Это приятно и достойно уважения, но я все же понимаю, что это жест вежливости, но на самом деле он рассчитывает на вознаграждение. Я предлагаю нам вместе с его приятелем, после визита в полицию, отпраздновать благополучное завершение дела и пообедать за мой счет. Бин без колебаний соглашается.
Всю дорогу до полицейского участка я выпытываю у Бина, сколько же стоит дать начальнику? $10 или $20? Он отнекивается, что, мол, не опытен в таких делах и не знает. Заходим в кабинет. Улыбающийся во всю ширину своего большого лица начальник отделения, жмет нам руки и начинает расспрашивать про то когда и куда я еду дальше и прочую подобную ерунду. После чего я ему протягиваю еще $20 и он окончательно расцветает: клянется в вечной дружбе, просит обращаться в случае любых проблем, обещает сделать визу без паспорта во Вьетнам (похоже, это действительно возможно для них), дает свою визитку и приглашает в гости к себе домой, когда буду в следующий раз в Камбодже. Знаем-знаем мы цену такой дружбы… Но все это ерунда, главное, что история закончилась.
Выходим из отделения, Бин заявляет, что $20 много, хватило бы и $10. Блин, что ж ты раньше-то молчал как партизан. В итоге, чтоб вернуть свой паспорт, я заплатил $60 взяток. Это немаленькая сумма для Камбоджи, но уж лучше, чем отдавать $600, требуемые прокатом. Да, я тоже в некоторой степени идеалист и противник коррупции, но, как и у нас в России, здесь без нее очень сложно достичь своей цели, поэтому пришлось переступать через себя. Но и в этом укладе вещей я нашел некоторые моменты, порадовавшие меня. Например, размер взяток не фиксирован и окончательный выбор по усмотрению дающего. Но главное, в моем случае взятка была скорее благодарностью, т.к. все участники сначала делали работу, а потом получали вознаграждение, а не шантажировали: сначала деньги, а потом посмотрим, помогу ли я тебе. Полиция здесь вынуждена заниматься взяточничеством. Зарплата полицейского $2-$5 в день плюс кило риса. В Пном Пене зачастую они отдают рис начальнику, переодеваются и вместо работы отправляются подрабатывать мототаксистами, поэтому в отделении работает только единственный дежурный, и ни о каком раскрытии преступлений речи не идет. Хочешь, чтоб полиция занималась твоим делом, плати.
Веду Бина с приятелем обедать в одну из ближайших уличных едален, где бывал раньше сам. Отмечаем счастливое завершение истории, съедая по большой порции куриного супа со свежевыжатым соком сахарного тростника.
Ребята подкидывают меня до отеля, надо забрать вещи и идти на автобус до Хошимина. На прощание я снова благодарю Бина за помощь и протягиваю $10. Он недолго отказывается, но все же берет. Еще выношу ему поношенный шлем от прокатного байка, я забыл его отдать, да и в прокате про него не спросили, значит им не нужен. «Сувенир тебе на память об этой истории, осталось только накопить на сам байк» - протягиваю шлем Бину. Он с благодарностью принимает.
В 12:45 я выхожу из отеля в направлении автобусной станции. Над головой нещадно палит камбоджийское солнце, на плечи давят тяжелые рюкзаки, карман штанов греет красная книжечка с двуглавым орлом. Путешествие продолжается, впереди – Хошимин, Вьетнам.
