В этот вечер решаю как следует побродить по закоулкам города и поподглядывать за жизнью людей, посмотреть в каких домах они живут. Многие дома действительно радуют глаз, простые, одноэтатажные, но ярко раскрашенные в разные цвета. Нищенских халуп, сделанных из воздуха, почти нет, город явно зажиточный благодаря туризму. Люди во дворах, замечая меня, здороваются и машут рукой. После того, как обменявшись привествиями и рукомаханиями, я прохожу очередной дом, меня догоняет детвора лет 7. По-английски из них говорит только одна девочка, она и выступает парламентером, передавая приглашение зайти в гости. Отчего же не зайти.
Возвращаюсь к дому. Во дворе множество людей, мужчины в парадном белом или одинаковых расшитых кафтанах, женщины кто в чем. Хозяин дома, молодой худощавый парень приглашает присоединиться к празднованию рождения первенца. Ооо, это с удовольствием. Пока женщины готовят угощения, мужчины во дворике курят и болтают за жизнь. Сам хозяин работает в одном из отелей города. Мне представляют всех родственников, друзей, знакомых. Они пролетают перед глазами как на карусели.
Спустя какое-то время, мужчины начинают суетиться. Подъезжает джип и оттуда манерно выходят две дамы за 60. Нарядные, в пестрых одеждах и бесчисленных украшениях они словно павлины проходят сквозь расступившуюся толпу. Мужчины по очереди подходят к ним, что-то говорят и целуют руку. Решив, что это уважаемые старейшины рода, тоже оказываю знак почета и целую им обвешанную перстнями руку. Дамы проходят в дом и остальные вслед за ними.
Внутри на полу накрыта поляна, огромная красная скатерть протянута через всю комнату и рядом, в аппендиксе еще одна небольшая скатерть. Меня сажают за первую из них, неподалеку от почетных дам. Мужчины и женщины садятся по разным сторонам, напротив друг друга. От обилия угощений разбегаются глаза. По всей комнате развешаны фотографии супружеской пары специально по случаю празднования. Особенно поражает огромный ростовой портрет. По рядам пускают большую чашу риса, потом каждый добавляет себе мяса, рыбу, овощи. Я смотрю на остальных, жду, когда начнут есть. Ну, понеслось.
Все погружены в мысли, работая ложкой, почти никто не разговаривает. Стараюсь есть медленно, чтоб не показаться прожорливым и прочувствовать вкус пищи. Окружающие при этом уминают так, что ложка мелькает со скоростью пропеллера. Хозяин начинает тревожиться, почему я так медленно ем, неужели не понравилось. Вот она разница мышлений и культур. Поспешно списываю свою медлительность на национальные традиции.
Ускорившись и увлекшись едой, я и не заметил, как все вдруг без всякого сигнала перестали есть и отложили ложки, закрыв глаза и скрестив ладони перед собой. Хозяин пристально глядел на меня, ожидая, когда я встречусь с ним взглядом. Когда это произошло, он кивает мне, чтоб подождал. Я тоже откладываю ложку и складываю руки, подобно им. Опять же не сговариваясь, без всякого видимого сигнала, один из них начинает произносить молитву. Все настолько четко, словно они это репетировали тысячу раз, и каждый наизусть знает свою роль и чувствует других как музыкант в оркестре.
После молитвы продолжаем есть. Вскоре, бабушки встают и выходят из комнаты, вслед за ними остальные. Дамы садятся на лавочке у входа и им приносят новорожденного, завернутого в пеленки. Они мило сюсюкаются с ним, качают и возвращают отцу, ребенок сохраняет олимпийское спокойствие. Затем они достают каждая по конверту и кладут на малыша. После чего садятся в машину и уезжают. Их примеру следует часть других гостей, покидающих праздник. Такой вот интересный ритуал преподнесения денег по случаю рождения малыша. После этого, возвращаемся к столу на второй заход. Часть гостей ушла, пришли новые. «А кто эти люди» - спрашиваю у хозяина, когда рассаживаемся. «Да, соседи, друзья, вся округа. Мы когда отмечаем, то собираем всех-всех-всех, чтобы поделиться радостью». Стол уже поредел. «Что это за важные дамы были?» - не отстаю я от хозяина – «Старейшины рода?». «Нет» - улыбается он – «Это мои начальницы, владельцы отеля». Ответ меня огорошил, традиции традициями, старики стариками, но от финансовой стороны жизни никуда не убежать. И самый большой почет прагматично оказывается совершенно посторонним людям только лишь потому, что от них зависит материальное благополучие.
После второго захода настает мой черед сюсюкаться с дитем. Народ начинает расходиться. Один из них вызывается меня подвезти на байке до отеля. Хорошее окончание дня. Я понимаю, что хватит уже спускать свое время в унитаз, просиживая целыми днями за ноутбуком. Завтра иду на местный вулкан Марапи. На мой вопрос о том, как туда добраться, девушка на стойке регистрации сообщает, что пара французов, отец с сыном, как раз завтра собирались идти туда, и предложила им присоединиться. Отличная мысль. Увидев вечером отца, типичного француза, благородно седого и пренебрежительно небритого, напрашиваюсь в компанию. «Хорошо, но учти, что мы идем быстро» - ухмыляясь, предупреждает он. «Так и я не инвалид» - отшучиваюсь в ответ, а сам думаю, что уж от 60-летнего старика я не отстану. Наивный.
Возвращаюсь к дому. Во дворе множество людей, мужчины в парадном белом или одинаковых расшитых кафтанах, женщины кто в чем. Хозяин дома, молодой худощавый парень приглашает присоединиться к празднованию рождения первенца. Ооо, это с удовольствием. Пока женщины готовят угощения, мужчины во дворике курят и болтают за жизнь. Сам хозяин работает в одном из отелей города. Мне представляют всех родственников, друзей, знакомых. Они пролетают перед глазами как на карусели.
Спустя какое-то время, мужчины начинают суетиться. Подъезжает джип и оттуда манерно выходят две дамы за 60. Нарядные, в пестрых одеждах и бесчисленных украшениях они словно павлины проходят сквозь расступившуюся толпу. Мужчины по очереди подходят к ним, что-то говорят и целуют руку. Решив, что это уважаемые старейшины рода, тоже оказываю знак почета и целую им обвешанную перстнями руку. Дамы проходят в дом и остальные вслед за ними.
Внутри на полу накрыта поляна, огромная красная скатерть протянута через всю комнату и рядом, в аппендиксе еще одна небольшая скатерть. Меня сажают за первую из них, неподалеку от почетных дам. Мужчины и женщины садятся по разным сторонам, напротив друг друга. От обилия угощений разбегаются глаза. По всей комнате развешаны фотографии супружеской пары специально по случаю празднования. Особенно поражает огромный ростовой портрет. По рядам пускают большую чашу риса, потом каждый добавляет себе мяса, рыбу, овощи. Я смотрю на остальных, жду, когда начнут есть. Ну, понеслось.
Все погружены в мысли, работая ложкой, почти никто не разговаривает. Стараюсь есть медленно, чтоб не показаться прожорливым и прочувствовать вкус пищи. Окружающие при этом уминают так, что ложка мелькает со скоростью пропеллера. Хозяин начинает тревожиться, почему я так медленно ем, неужели не понравилось. Вот она разница мышлений и культур. Поспешно списываю свою медлительность на национальные традиции.
Ускорившись и увлекшись едой, я и не заметил, как все вдруг без всякого сигнала перестали есть и отложили ложки, закрыв глаза и скрестив ладони перед собой. Хозяин пристально глядел на меня, ожидая, когда я встречусь с ним взглядом. Когда это произошло, он кивает мне, чтоб подождал. Я тоже откладываю ложку и складываю руки, подобно им. Опять же не сговариваясь, без всякого видимого сигнала, один из них начинает произносить молитву. Все настолько четко, словно они это репетировали тысячу раз, и каждый наизусть знает свою роль и чувствует других как музыкант в оркестре.
После молитвы продолжаем есть. Вскоре, бабушки встают и выходят из комнаты, вслед за ними остальные. Дамы садятся на лавочке у входа и им приносят новорожденного, завернутого в пеленки. Они мило сюсюкаются с ним, качают и возвращают отцу, ребенок сохраняет олимпийское спокойствие. Затем они достают каждая по конверту и кладут на малыша. После чего садятся в машину и уезжают. Их примеру следует часть других гостей, покидающих праздник. Такой вот интересный ритуал преподнесения денег по случаю рождения малыша. После этого, возвращаемся к столу на второй заход. Часть гостей ушла, пришли новые. «А кто эти люди» - спрашиваю у хозяина, когда рассаживаемся. «Да, соседи, друзья, вся округа. Мы когда отмечаем, то собираем всех-всех-всех, чтобы поделиться радостью». Стол уже поредел. «Что это за важные дамы были?» - не отстаю я от хозяина – «Старейшины рода?». «Нет» - улыбается он – «Это мои начальницы, владельцы отеля». Ответ меня огорошил, традиции традициями, старики стариками, но от финансовой стороны жизни никуда не убежать. И самый большой почет прагматично оказывается совершенно посторонним людям только лишь потому, что от них зависит материальное благополучие.
После второго захода настает мой черед сюсюкаться с дитем. Народ начинает расходиться. Один из них вызывается меня подвезти на байке до отеля. Хорошее окончание дня. Я понимаю, что хватит уже спускать свое время в унитаз, просиживая целыми днями за ноутбуком. Завтра иду на местный вулкан Марапи. На мой вопрос о том, как туда добраться, девушка на стойке регистрации сообщает, что пара французов, отец с сыном, как раз завтра собирались идти туда, и предложила им присоединиться. Отличная мысль. Увидев вечером отца, типичного француза, благородно седого и пренебрежительно небритого, напрашиваюсь в компанию. «Хорошо, но учти, что мы идем быстро» - ухмыляясь, предупреждает он. «Так и я не инвалид» - отшучиваюсь в ответ, а сам думаю, что уж от 60-летнего старика я не отстану. Наивный.
