Прозвенел будильник, с трудом продрав глаза, я встал. Поспав 3 часа, в 2 ночи я выдвигаюсь на вулкан Батур. Без гида, не зная дороги, один на байке, на который впервые в жизни сел только сегодня. До чего ж глупо, но так интересно, что из этого выйдет! Планирую добраться туда за 2 часа, еще пара часов на подъем и встретить рассвет. Немного страшно, душа все спрашивает у судьбы: «Дай знак, ехать или нет?».
На ночных улицах почти никого, проносятся редкие байки да собаки спят посреди дороги, нагретой солнцем за день. Видимо привычные к проезжающим мимо мотоциклам, они не шевелятся при моем приближении и не преследуют, как это было на Андаманах. Немного расслабившись, я уже не скидываю скорость и лавирую между ними на 40 км/ч. Напрасно. Объезжая очередную компашку четвероногих, я беру левее, т.к. не рискую ночью выезжать на встречную полосу. Вдруг одна из собак, разбуженная моим приближением, подалась панике и бросается с места, но, видимо, спросонья она бежит не от меня, а по привычке к обочине. Туда где еду я, прямо под колеса. У меня есть мгновение на принятие решения. И в такие моменты в подсознании срабатывает автоматика. В моем подсознании я еще задолго до того как начал управлять мотоциклом заложил одну идею: в случае нештатной ситуации я делаю резкие движения только, если грозит опасность мне или другому человеку. Эту идею я планомерно культивировал в своей голове каждый раз, когда, как правило, в фильмах встречал эпизоды, что из-за животного на дороге герой резко тормозил или сворачивал и это кончалось трагедией.
И в критический момент, мозг снял с полки этот принцип и я автоматически принимаю решение не делать ничего, чтобы не подвергать риску себя. В следующее мгновение байк подскакивает, словно на лежачем полицейском, раздается громкий визг, затем лай, подскакивает заднее колесо… Вот и всё. Я стал убийцей. Впервые в жизни, я убил кого-то крупнее рыбешки на пруду. Гораздо крупнее. В момент, когда пришло осознание этого, мне кажется, я потерял связь с реальностью, очутился вне пространства и времени. Где-то далеко вокруг летят огни, здания, а в каком-то космическом вакууме в неподвижности статуй застыли я, байк и умирающий пес. В голове звучит «за что?» и представляю себя на его месте. Вернувшись в сознание, я обнаруживаю себя, по-прежнему едущим в ночи. В голову как телеграммы приходят следующие обрывки мыслей: «Остановиться. Вернуться. Помочь». Но становится страшно увидеть это и я придумываю себе оправдание: «А чем я могу теперь ему помочь? Ничем». И продолжаю движение. К какому-то вулкану. И на кой-черт я поперся туда. Ну, или хотя бы взял тур и не выделывался. И вообще, зачем я так быстро ехал, каким идиотом надо быть, решив, что если предыдущие собаки лежат спокойно, то все остальные будут вести себя так же? Каким идиотом надо быть, решив, что если что-то в жизни происходит определенным образом, то это будет продолжаться всегда и применительно ко всем? Да на самом деле всё это типичные человеческие обывательские заблуждения. Этот пес погиб потому, что я обычный человек с обычной психикой. Ну что, Евгений, ты хотел знак от судьбы? Ты его получил. И почему же тогда ты продолжаешь движение? Да потому что включилась следующая типичная модель принятия решений человеческого мозга: продолжать действовать по уже принятой программе, иное равносильно признанию собственной ошибки и слабости.
И я продолжаю движение и самокопание, изредка прерывающееся возгласом сознания: хватит заниматься этим, следи за дорогой.
Топливо подходит к концу. На старте у меня был почти полный бак, я планировал встретить хотя б одну заправку по дороге. Ни одной стационарной заправки. Ни одного частника, которые днем стоят через каждые 50 м и продают топливо в бутылках из-под водки «Абсолют», за что называются в народе «Абсолют-петрол». Все спят. Один я еду куда-то, зачем-то…
Останавливаюсь свериться с картой. Завестись после этого уже не получается. Отталкиваю скутер подальше от края дороги по тропинке вглубь какого-то поля. В четвертом часу ночи я иду вдоль дороги среди полей в поисках топлива. Где-то позади над огнями городов и поселков полыхает гроза. Поля примыкают к обочине плотно и по сути приходится идти по проезжей части. Учитывая, что дорога довольно узкая, понимаю, что вполне могу оказаться на месте этой собаки и быть сбитым одним из джипов, что проносятся на огромной скорости в направлении вулкана, везя спящих в салоне туристов. Это может быть наказанием? А почему бы и нет. Почуяв меня, со всех полей и окрестных домов сбегаются собаки, чтобы облаять меня, а может и покусать. Интересно, они чувствуют энергетику смерти сородича от меня? Они испытывают злобу по отношению ко мне и жажду мести или это только человеческие чувства?
Мимо проносятся машины, джипы, грузовики. Может стоит попробовать их остановить? А чем они мне помогут? Как поделятся топливом? Да и будут ли, какое им дело до туриста-нищеброда, который не купил у них экскурсию. К тому же ненавижу просить. И делаю это только в самых крайних случаях, предпочитая мучиться, но делать всё сам. Поэтому даже не пробую никого остановить, а они не пробуют остановиться.
Так я уже мну асфальт ногами больше часа, не находя ни одного ночного продавца топлива и не решаясь тревожить сон обитателей немногочисленных попадающихся по дороге домов. Да, как правило, к ним и не подобраться из-за собак.
Но вот, заметив странного человека, бредущего в 4 утра вдоль дороги с мотоциклетным шлемом в руках, останавливается байк. «Ты кто такой, что случилось?» Так и так, топливо кончилось. «У тебя есть шланг и тара, я тебе своего дам?» Нет. «Хорошо, садись, поехали, найдем что-нибудь.» Я сел к нему на байк и мы объезжаем закрытые Абсолют-петролы. Парень колотил в дверь, никто не открывал, едем к следующему. Мы уехали уже довольно далеко от места встречи, когда нам, наконец, повезло и на шум вышла женщина. Парень объяснил ей, что надо, она дала две небольших канистры топлива и воронку, я расплатился $2. Парень отвозит меня обратно к байку, удивляясь, как много я протопал за это время, около 7 км. По дороге я узнаю, что он живет на западе Бали и едет на восток навестить родителей. Наполнив бак, я протягиваю ему купюру: «Спасибо, это тебе за хлопоты». На что он отвечает: «Убери, а то обижусь». Попросив меня вернуть канистры и воронку женщине, он уезжает. А я, радостный и счастливый, думаю о том, что если на испорченном жадностью до денег Бали вы хотите встретить хорошего человека, то вам надо пройти по трассе посреди ночи час-полтора с мотоциклетным шлемом в руках.
Возвращаясь обратно на заправку, я подбираю на обочине пластиковую бутылку и сливаю в нее остатки топлива, подкалывая себя, что не догадался сразу взять запасную баклажку топлива сразу в городе. Но тогда б этой встречи не было. А я очень рад, что встретил этого человека, ради таких встреч, вселяющих оптимизм и веру в людей, я и путешествую. Спасибо тебе, добрый человек.
Найти заправку оказалось сложнее, чем думал, я несколько раз проезжал мимо нее. Ну да теперь у меня полный бак – не страшно.
Продолжая движение, я останавливаюсь на развилке, чтобы свериться с картой. Меня замечает проезжающий мужик и подруливает ко мне. Узнав, что я еду к вулкану, предлагает отъехать и поговорить. Меня это уже начинает напрягать, ну, хорошо, отъедем. В свете фар мужик начинает втирать, что он гид, что одному на вулкан нельзя, что у него есть государственная лицензия, махает бумажками, картами, прайсами. Я узнаю в нем того самого мужика, на ферме которого позавчера пил кофе, он тогда втирал мне тоже самое и я отделался от него, лишь пообещав перезвонить. И вот снова мир тесен. Сам мужик меня в ночи не узнал и как на духу продолжал втирать, называя те же самые цены, которые 2 дня назад он предлагал мне за трансфер и экскурсию, не обращая внимания, что сейчас я уже почти добрался сам. Этот человек вызывает у меня сильную антипатию, поэтому стараясь прикрывать лицо рукой и изменяя голос, я без лишних объяснений обрываю разговор, завожу байк и поспешно удаляюсь, выбрав дорогу наугад.
Петляя по горному серпантину, я пытаюсь понять, правильный ли путь выбрал. Спросить не у кого, многочисленные встречные водители грузовиков, поднимающиеся мне навстречу, ни слова не понимают по-английски. Вскоре по дорожным указателям я понимаю, что на верном пути, но сколько еще ехать неизвестно. Наконец, я нахожу что-то похожее на место начала трека, где как стервятники тусуются гиды, дерущие огромные деньги с несчастных туристов. На часах уже почти 6 утра, огоньки поднимающихся туристов светятся близко к вершине. Словом, я опоздал. Но я не расстраиваюсь, т.к. понимаю, что это все равно не сравнится с непальскими Гималаями, а вулкан…ну в следующий раз будет еще возможность слазить. Вместо этого решаю объехать вокруг вулкана.
Солнце встает, озаряя лучами горные туманы, согревая и вызывая улыбку на моем лице. Попадающиеся по дороге деревеньки как две капли воды похожи на горные поселки Непала, вызывая ностальгические воспоминания о том путешествии. Небо переливается голубо-розовыми тонами и кто-то поет внутри. Встречные местные упорно пытаются набиться мне в гиды. Проезжаю термальные бассейны, они будут в тему только если уставшим спускаться с горы. Сейчас у меня ощущение, что я всю жизнь прожил на сиденье этого скутера, но я не устал. Я полон сил продолжать свой путь.
Свернув в один из переулков, спускаюсь к горному озеру, проходя мимо гирляндами развешенных вдоль дороги гигантских пауков, размером сантиметров 12, включая лапы. Заблудившись, я сажусь позавтракать запасенными печеньками. Проходящий мимо местный добрый человек, после традиционных расспросов «кто такой, откуда» подсказывает, что я двигаюсь в неправильном направлении и указывает дорогу.
Поднимаюсь в гору, вдоль дороги халупы и бараки, на фоне прекраснейших горных пейзажей народ окучивает огороды. Останавливаюсь осмотреться, завидев меня, местный многодетный отец, автор пятерых пацанов, приглашает в дом. Воспользовавшись приглашением, прохожу в дом и встречаю уже знакомый аскетизм: из мебели один только телевизор, на полу плитка, матрац и пара одеял, стены и потолок выполнены в стиле нашей «черновой отделки». К сожалению, с английским у него неважно, у меня еще хуже с индонезийским, поэтому, попытавшись наладить диалог, оба понимаем бесперспективность это занятия. Расшаркиваюсь и еду дальше.
Дома становятся еще более беднее, порой представляя из себя лишь деревянные сараи. Подножие вулкана является огромным карьером, откуда местные как золотоискатели добывают и перетирают в порошок вулканическую породу. Я как-то не особо чувствовал опасности от вулканов, по-детски наивно полагая, что всегда можно убежать. Но глядя на огромные многотонные валуны, выброшенные из жерла и разбросанные вокруг, я проникся тем ужасом, что испытывает человек, когда они падают ему на голову.
Взобравшись на возвышенность, откуда открывается отличная панорама долины и вулкана, я обнаруживаю насколько отчетливо видны следы каждого из извержений: где-то более темный участок, где-то более светлый, где-то он уже начал вновь покрываться бледной чахлой желтой растительностью. Видно как поток лавы спускался по склону и застывал, охлаждаемый водами озера. И островком надежды, полном зелени среди безжизненной черной пустыни, возвышается небольшой холмик на склоне.
Здесь можно провести весь день, организовав на этой площадке пикничок, любуясь видами и размышляя о жизни. Но у меня не так много времени, скоро начнется послеобеденный ливень, надо спешить.
Объехав вокруг вулкана и поднявшись к поселку Кинтамани, возвращаться решаю другой дорогой, заехав по пути в пару храмов. Петляя вниз по балийскому серпантину я понимаю, откуда разработчики гоночных симуляторов вроде NeedForSpeed срисовали пейзажи. Ну прям один в один пара трасс взята отсюда.
Решаю направиться к храму Kehen Temple в Bangli, названным в путеводителе самым красивым на Бали. Но добраться до него оказалось не так просто. В полной мере обнаружилась одна черта местных, обычно приписываемая китайцам. Боясь ударить в грязь лицом, они никогда не скажут «нет» или «не знаю», они скажут наугад, но ответят хотя бы что-то. Таким образом, меня постоянно посылают в неправильном направлении, вот так едешь-едешь, спросишь дорогу, а тебе укажут в обратную сторону. Стараясь приспособиться, я использую метод Дельфи, опрашиваю множество людей неподалеку друг от друга, а потом выбираю направление, в котором пошлет большинство. Но это отнимает чертовски много времени, хотя в условии почти полного отсутствия дорожных указателей это единственный путь добраться. «Благодаря» местным я проделываю многокилометровые крюки. И это еще после того, как я научился относительно правильно произносить название храма, т.к. до этого меня никто не понимал и я вынужден был произносить его различными интонациями, способами, пока они не узнавали правильный.
По дороге случайно забредаю в еще один музей, позиционирующий себя как традиционная балийская деревня. Распросив гида, понимаю, что это всего лишь реконструкция, и нечего терять здесь время.
О боже, опять ливень. Место, где я укрылся, затапливает полностью, промочив насквозь ноги я вынужден забраться повыше на байк. Как только ливень стал чуть менее интенсивным, мелкими перебежками таки добираюсь до храма. После того, как тяжело я его нашел, он должен быть нечто. Людей нет, платы за вход тоже нет, просят только пожертвования, оставляю $1. Меня просят одеть розовый пояс в знак уважения храма.
На самом деле вполне себе не плохой храм, огромный и многоуровневый с множеством традиционных балийских беседок и столпов с характерной соломенной крышей. Это их отличительная черта. Еще особенностью балийских храмов является мох, огромные заросли зеленого нароста, живописно покрывающего стены. Он придает камню этакий вкус тропической старины. Главным преимуществом этого храма для меня стала его уединенность, редкая птица долетит сюда и можно спокойно предаться медитации… Сразу как только закончится дождь.
Рядом с храмом находится еще один храм-спутник, где хранится главная реликвия. Она достается оттуда и переносится в главный храм лишь пару раз в год. Разговорившись со смотрителем, не могу не расспросить про финансовый вопрос. Он был разнорабочим на стройке и получал $7 в день. Но бросил эту работу и ушел собирать деньги для храма, это более приятная ненапряжная работа и лучше оплачивается. Я конечно поддержал его, но мысленно отметил, что $7 в день – это зарплата многих бюджетников в России, а учитывая гораздо более низкие цены в Индонезии, это вполне нормальные деньги и не понимаю их возмущения.
Дорогу в Убуд было найти также не просто, но мне посчастливилось спросить путь у девушки, которая как раз туда направлялась. Следуя за ней, я быстро нашел путь, иначе заблудился б переплетениях балийских дорог.
Это был бесконечный насыщенный день, но даже он закончился. Закончился традиционной тарелкой индонезийского жареного риса с овощами и потрясающе вкусным пирогом, которые мне посчастливилось открыть на дороге на окраине города.
